бизнес-консультант, сооснователь компании «Проснись!»
Бизнес-консультанты — специалисты по разрушению годами складывавшихся порядков. Они заставляют начальников покрываться испариной на утренних планёрках и взмахом руки выводят из зоны комфорта целые заводы. Легкость, простота и рост энтропии кажущиеся. Если за ними — управленческий багаж, опыт работы и степень MBA.
В течение девяти с половиной лет управляла типографией «Пешта». Была исполнительным директором. 200 человек подчинённых, 3 000 м² производства, круглосуточная работа в три смены.
Зашла на «Пешту» обманным путем. Было объявление о поиске сотрудника 23 лет со знанием английского языка на должность офис-менеджера. Мне было 20, и у меня не было идеального английского.
За два года прошла путь от офис-менеджера до директора.
Внедряли в «Пеште» систему бережливого производства. Полтора года кропотливой ежедневной работы. Идея от собственников пришла. Они были в Японии на заводе «Тойоты» и понимали, как всё должно работать.
Система бережливого производства — это инструмент, не самоцель. Была задача: удвоить производительность через год, на тех же ресурсах, с теми же людьми. Стали бороться с потерями.
Печатная машина может работать 24 часа в сутки. При этом она почему-то столько не работает. Есть переналадки, когда нужно смывать краски, готовить машину к другому тиражу, загружать новую бумагу и так далее. Как сделать так, чтобы переналадки составляли не 30% рабочего времени, а хотя бы 20 или 10? Для этого ставится камера, мы смотрим, что происходит, когда машина не печатает. Например, печатник вместо того, чтобы взять стопку бумаги и загрузить в машину, ходит и ищет её по цеху — пять минут ходит, 10, 15, 20 минут. А после того, как тираж распечатан, он ищет, куда его поставить. Таких мелочей набираются тысячи. Их исправление не стоит денег — только времени руководителей, которые в течение 20 лет это видят, но не осознают.
В какой-то момент один из собственников сказал: «Лен, слушай, ты слишком много думаешь. Давай, ты будешь сначала делать, а потом думать». И вот с тех пор живу по принципу: сначала сделаем, а потом разберёмся.
В 2009 году поняла: нужно что-то менять в жизни. У меня не было ни семьи, ни детей. Взяла и ушла в никуда.
С сознательного возраста думала, что буду большим боссом. У меня папа руководитель. Работал на крупном заводе. Можно сказать, что он всё это время был моим личным коучем.
Мама — концертмейстер, работала в детской школе олимпийского резерва по спортивной гимнастике и ансамбле «Италмас».
Заканчивала две школы вместе. С красным дипломом школу искусств № 9, дирижерско-хоровое отделение. И 67-ю школу по химико-биологическому классу.
Сначала музыкальная школа — всегда желание родителей. Но потом оказалось, что у меня идеальный слух, и всё это дается просто так, на раз-два. Ближе к окончанию школы позволяла себе ничего не учить. Преподаватель по фортепьяно ставил в течение четверти «два», «два», «кол с минусом», «два», «два». Потом на экзамене, в присутствии всех преподавателей школы, я играла всё на «отлично». Выводили «пятерку» в ведомости. Преподаватель подходил и говорил: «Ну что, ты как всегда всех обманула».
Фортепианную музыку не слушаю. Дома стоит синтезатор — на нём в основном мама музицирует. Я уже давно не подходила.
Последние классы школы были совмещены с первым-вторым курсом Медицинской Академии. У нас там была практика — ставили уколы, выносили утки. Теперь есть удостоверение младшей медсестры.
Медицина меня догнала. Большое количество предприятий-клиентов как раз из этого сектора.
Бизнес-консультант подобен доктору. Сначала производится диагностика организма компании, потом ставится диагноз, потом идет план лечения и реализация этого плана с точным применением всех препаратов и назначений.
Консультант не должен идти на компромисс. Выздоровление всегда происходит через боль. Что-то остается, что-то меняется. Или приходится другой препарат назначать.
Не понимаю, когда приходит консультант на производственное предприятие и пытается что-то посоветовать. При этом сам он в этой сфере не работал. О чём можно говорить?
Консалтинговую компанию открывали вдвоём с Анной Плетнёвой, которую в «Пеште» я принимала на должность руководителя отдела продаж. Причём приходила она на должность маркетолога. Была такая хитрость — я никогда на собеседовании не представлялась как директор. Человек чувствовал себя достаточно свободно. В конце, если понимала, что это тот, кто мне нужен, говорила: «На самом деле я вас обманула — я директор». Когда Анна пришла на собеседование, я её спросила о том, как она относится к продажам. Она сказала: «Никогда в жизни не буду продавать, втюхивать кому-то что-то, вообще это не моё». Теперь Анна консультирует других людей, как правильно продавать.
Продажа — это технология, а не волшебство. Можно быть очень коммуникабельным человеком. Но при этом не уметь продавать.
Внешний образ — моё слабое место. Самое клёвое, что могла позволить себе в «Пеште», — ходить в джинсах, и никто мне не мог ничего сказать, потому что я сама была директором. Теперь на 80% стараюсь тоже ходить в джинсах.
Один из последних клиентов сказал: «Елена, что вы такой за консультант в джинсах? А давайте, вы к нам будете в брюках приходить?» Говорю: «Хорошо. Поднимаем чек — прихожу в брюках». Мы немножко увеличили стоимость услуг.
Стиль и вид одежды должен отражать тот бизнес, в котором вы работаете. Для дизайнеров дресс-код не обязателен.
Всё, пишу пожелания.
